Благодаря ему, живому памятнику, наш местре восстановил песни и смог включить maculelê в свои представления на северо-востоке Amaralina, таким образом осуществив одну нашу мечту об интеграции сокровищ афро-бразильской культуры.
Я был представлен местре Tiburcinho в доме Нестора Карвалью (который в то время был мэром в Jaguaripe) его братом, по случаю путешествия в выходные дни в компании дяди Bila, чтобы помочь детям этого городка. Кроме несчастий приносимых возрастом и бедностью, анемия усугубила недоедание местре Tiburcinho… но все это не уменьшило его веселость или живость движений, обогащавших его текучую речь! Он говорил прозой, богатой на факты и деяния старых капоэйристов. Были ли его истории плодом сосуществования, или были собраны из слов старейших людей, они очаровывали и очаровывали!
Я воспользовался его болезнью и привез его в Сальвадор, где он провел со мной много дней, а позже жил в доме одной из своих дочерей. Иногда он посещал наш «Клуб Carahiba», а после того, как его общее состояния улучшилось, посещал штаб-квартиру режионала в Caruano, где проводил часы с местре Бимбой, вспоминая и восстанавливая слова и хореографию maculelê.
Tiburcinho пленял всех вокруг себя – включая замкнутого местре Бимбу – своей чистотой и искренностью. У него была бесхитростность ребенка в 70-летнем возрасте! «Маленький мальчик с седыми волосами, без злых намерений; он обладал лишь малисией капоэйры!» Благодаря ему, живому памятнику, наш местре восстановил песни и смог включить maculelê в свои представления на северо-востоке Amaralina, таким образом осуществив одну нашу мечту об интеграции сокровищ афро-бразильской культуры.
Источник: Angelo A. Decânio Filho «Наследие местре Бимбы. Африканская философия и логика капоэйры.»
